Mare Nero – Черное море

На выступы скал посылая удар за ударом, что прячет оно в недоступных глубинах? Как много, как мало оно отдавало нам даром, горбатя свою вековую рабочую спину. А. Абаева Начнем этот очерк с самого болезненного – с загрязнения моря. В его бассейн ежегодно сливаются миллиарды тонн сточных вод и треть их – без надлежащей очистки. Одной нефти поступает 100 ООО тонн, не считая гербицидов, ядохимикатов, радионуклидов, тяжелых металлов, фекальных вод и прочей дряни. В связи с этим в 1987 г. зафиксирована заморная зона в море, где вся рыба всплыла брюхом вверх на огромном пространстве. В 1997 г. число заморных зон возросло до десяти. Всего за десятилетие – с 1990 по 2001 год – сброс загрязненных промышленных и бытовых стоков возрос по количеству вдвое. Черноморский флот только за сутки сбрасывает в море 7000 м3 загрязненных вод и 10 000 тонн нефтепродуктов. На дне Севастопольской бухты местами скопилось 120 000 тонн нефте-содержаших осадков. Ущерб рыбному хозяйству в связи с этим составил 122,5 миллиона долларов, а Украина в целом из-за загрязнения Черного моря теряет ежегодно 1,7 миллиарда гривен. Добытчики нефти и газа со дна моря тоже загрязняют Черное и Азовское моря. Приплюсуйте сюда безмерный по своему отрицательному воздействию на фауну и флору этих морей вклад Чернобыля. Днестр, Буг, Дунай, Днепр несут с собой ежегодно миллионы тонн отравленных вод. За последние 20 лет из-за загрязнения моря погибло 5 миллионов тонн рыбы. Со страшной быстротой обедняется видовой состав обитателей моря. Из 23 видов промысловых рыб в недалеком прошлом осталось едва ли 5. Потеряли свое промысловое значение скумбрия, пеламида, камбала, барабуля, кефаль, белуга, морской окунь, сельдь, горбыль, атерина, ставрида, ерш, бычки и др. Пятнадцать видов морских рыб занесены в Красные книги. Там же 6 видов крабов, несколько видов мне кажется, не ошибусь, сказав, что два кита средней величины не будут для вас чрезмерным рационом». Итак, подведем итог. Море лечит и море кормит. Пока лечит и пока кормит. Правда, далеко, далеко не так вкусно и обильно как, скажем, столетие назад. Французский поэт Шарль Бодлер как-то воскликнул: «О море, не ведает никто твоих богатств сокрытых». Сейчас от этих уже раскрытых рыбных богатств осталась, увы, ничтожная часть и по видовому составу промысловых рыб, и по их численности. Не то что не умеем беречь, а просто не даем себе труда задуматься над тем, что Черное море с его прекрасными морежителями гибнет. А что внукам оставим? А – правнукам? Им тоже рыбки захочется, а ведь Земли не вечна благодать, Когда далекого потомка Ты пустишь по свету С котомкой -Ей будет Нечего подать. В. Федоров Впрочем, обо всем этом подробнее в следующем, завершающем книгу очерке. Недавно рыбою и птицей Запив был весел и богат. Теперь глядит пустой глазницей И на рассвет, и на закат. Кипел он пеною кровавой, В смертельной муке Рвался ввысь. Когда химической отравой Морские травы налились… В. Орлов Гибель залива началась с исчезновения растительности, затем погибли рачки, моллюски, икра, все личинки и мальки, и, наконец, рыба. А ведь когда-то до 70% всего крымского вылова камбалы, кефали и осетровых рыб приходились на этот залив. Загрязнение Черного моря привело к тому, что каждый ив морежителей избирательно накапливает в своем теле различные загрязнители. У некоторых из рыб в жабрах, печени и других органах ученые обнаружили в сотни и тысячи раз более высо кие концентрации ртути, свинца, радиоактивных веществ, ядохимикатов, тяжелых металлов, чем в равной по объему морской воде. При этом разные обитатели моря накапливают кто свиней, кто – ртуть, некоторые – медь, а кое-кто из рыбьего племени всесторонне -богат» на всякую ядовитую дрянь. Асцидии, к примеру, перенасыщены ванадием, радиолярии – стронцием, осьминоги – медью, медузы – цинком, у мидий целый -букет» вредных вешеств, а белуга вообще уже превратилась в живое вместилище ртути. В камбале-калкане, вкуснейшей рыбе Черного моря, количество меди превышает все допустимые нормы, бычки напичканы хромом, а сельди почему-то «полюбился» кадмий. Врачи всерьез поговаривают о том, что рыба, выловленная в ряде регионов моря, может стать опасной для здоровья. Вот и верь после этого сербской пословице, согласно которой «Рыба всегда здоровее того, кто ее ест». Сейчас именно человек здоровее своего рыбного «меню». Добавим к этому, что ихтиологами в море отмечены непонятные рыбные болезни. Вот уже несколько лет какая-то странная болезнь преследует вышеупомянутую камбалу. Ученые считают, что это связано с за
хоронением на дне моря ядерных отходов. Уже отмечаются случаи различных врожденных уродств среди рыб. В «Крымской газете», года три назад, появился ggg- „ – водорослей, все три вида дельфинов, а тюлень-монах обжил страницы Международной Красной книги. Главная -заслуга» в этом, как считают ученые, принадлежит нефти и тяжелым металлам. Западногерманские ученые подсчитали, что если одновременно вылить содержимое всего лишь 12 танкеров, то этого хватит для того, чтобы уничтожить жизнь во всех океанах. Наиболее губительно сказывается токсическое действие нефти на икре и рыбьей молоди, другими словами, на будущем Черного моря. Икра и мальки в сотни раз по чувствительности к ней превосходят взрослых особей. Ихтиологи в некоторых зараженных нефтью районах Черного моря находили до 80% погибших икринок промысловых рыб. Отравлена не только морская вода, но и берега. Почвы их перенасыщены ядохимикатами, минеральными удобрениями, гербицидами, На берегах моря располагаются сотни и сотни гектаров виноградников, рисовых чеков и других площадей, занятых под посевы зерновых, посадки табака. Там же много животноводческих ферм, птицефабрик, и во время дождей вся грязь, вместе с ядохимикатами, дождевыми потоками смывается опять же в море. Большая «заслуга* в деле загрязнения Черного моря и Крыма в целом принадлежит наземному транспорту. Предельно допустимые нормы тяжелых металлов – 20-25 мг на 1 кг сухой почвы, а в почвах морского прибрежья Ялты эти j цифры доходят до 100, 250 и 500 мг/1 кг. Это очень тревож-I ные цифры, так как вся ядовитая грязь опять же смывается г либо прямо в морс, либо проникает в грунтовые подпочвенные воды. Не лучше, если не хуже, обстоят дела в Азовском море. По сравнению с 1955 г. количество рыбы в нем уменьшилось в 36 раз, а за последнее десятилетие, с 1990 по 2000 г. положение еще более усугубилось. Очень тревожно сокращение жизне-обитасмого слоя Черного моря. Если раньше предельные глубины жизни стабильно определялись 200 метрами, то ныне они уже меньше, и, поднимаясь вверх, сероводород губит всех морежителей. Как тут не вспомнить вешне слова Ю. Нагибина: «Природа мстит самоуничтожением за всякое бездумно-грубое вторжение в ее бытие…». Постепенное умирание всего живого в море можно проследить на примере Каркинитского залива. Свыше тысячи гектаров акватории залива утратили сейчас свое рыбохозяйсгвенное значение, так как расположенный на его берегу завод по производству брома из года в год сбрасывал в залив ядовитые отходы своего производства. снимок странной морской лисицы. Алуштинец В. Н. Борисенко поймал морскую лисицу, напоминавшую по облику какой-то подводный птеродактиль, в чем читатель может убедиться взглянув на фотографию. В массе болеют сейчас кожными хворостями и дельфины, у них же участились абортированные выкидыши у самок, дельфины же периодически выбрасываются на берег, тоже, надо полагать, не от хорошей жизни в здоровой морской среде.
Вот так уродует отравленная морская среда своих «детей» в наше время. Слева нормальная морская лисица, справа — мутант. (Фото С. Маринчака). Теперь о пляжах и отдыхающих на берегу моря. Подсчитано, что в разгар пляжного сезона (июнь – август) на каждого отдыхающего приходится на популярных пляжах не более чем 6-7 см береговой линии. Можно представить, что оставит к вечеру на берегу моря такое скопище людей. Число купающихся гостей в Крыму в 2001 г. приближалось, по одним данным, к 5-6, по другим – к 8-9 миллионам. Каждый из отдыхающих хочет бросить в море камень, увезти парочку засушенных крабов или морских коньков, зажарить на берегу в костре полсотни мидий, подстрелить из подводного ружья пару-другую кефалей, вышвырнуть на берег мешающую плавать медузу. Помножьте теперь все это на 8-9 миллионов. Ю. П. Зайцеву, автору многих научно-популярных книг о море, в его бытность во Франции, запомнился на пляже плакат, на котором было написано: «Маленькая рыбка станет большой, если только Господь Бог и… отдыхающие позволят ей жить…» и дальше: «Если вы переворачиваете камни, возвращайте их на место… Они дают приют тысячам животных, необходимых для поддержания природного равновесия у побережья». Положение усугубляется, тем, что даже в том случае, если гости и сами крымчане не занимаются ничем из вышеперечисленного, а просто купаются, все равно они причиняют много беспокойства обитателям моря. Животные прерывают свои привычные занятия, им надо укрываться, переж

Нет в природе ни полезных, ни вредных — одни только необходимые. Н. Сладкое Обратите внимание на эпиграф. «Ну и что? – скажет читатель. – Все правильно». Конечно, правильно, но это в том случае, если, к примеру, в лесном или морском биоценозе все растения и животные сосуществуют веками. Все притерпелись друг к другу, притерлись, все знают свое место, и каждый вносит свой посильный вклад в дело сохранения данного сообщества растений и животных. Хищники поедают столько жертв, сколько нужно, чтобы не подорвать свою кормовую базу, жертвы размножаются в темпе, позволяющем более или менее поддерживать их стабильное количество. В пищевой цепи нет «дырок» и разрывов, и все идет в природе так, как надо. А если привнести в это устоявшееся веками равновесие кого-либо из чуждых данному водоему хищников, и он бесконтрольно начнет размножаться?! Ранее устоявшаяся, сработавшаяся за тысячелетия «пирамидка» может рухнуть, и начнется беспорядок. Напомним читателю: на днищах кораблей из дальних стран приехала к нам в Черное море хищная рапана, и потребовалось совсем немного времени, чтобы она уничтожила почти всех устриц, потом переключилась на мидий, еще позже, добралась и до крабов. Сейчас возникли
Прожорливый пищевой конкурент – гребневик. проблемы с гребневиками. Сначала обнаружили одного чужеземного вселенца – плевробрахию, а позже и другого – мнеоп-сиса, завезенного с берегов Америки. Эти два гребневика, обжив прибрежья, выедают икру рыб, креветок, пожирают рыбьи личинки, мальков и всех мелких животных, которыми питаются медузы, молодь рыб и целый ряд беспозвоночных обитателей Черного моря. Отсюда по пишевой цепи обеднение кормовыми ресурсами «бьет» по крупным рыбам и дельфинам. С рапаной пытаются бороться, вернее, кое-что предпринимают для ограничения ее численности в море. Среди них поклонники ее вкусовых достоинств и ценители раковин. Современные гурманы извлекают тело рапаны, вырезают и выбрасывают желудок, после чего тушат этих улиток в масле с луком, специями, томатами. Получается довольно вкусное экзотическое блюдо. Есть и специальные отряды аквалангистов, призванные уничтожать рапан. Они отдирают их со скал, собирают в сетки, а потом в массе вываливают на берег. Вот тут-то и могут поживиться и гурманы, и крымские мальчишки. Последние подбирают эти ювелирные поделки моря и продают за копейки отдыхающим на пляжах. Особенно ценятся не отчищенные и покрытые лаком, а естественно матовые и даже с различными обрастателями раковины. Они действительно красивы, хитроумно закручены, изящны. Внутренняя поверхность их гладко отполирована, палево-оранжевая, иногда с краснинкой. Как яблонь лепестки, как блики зорь, Валяются на берегу ракушки, У каждой свой особенный узор. По завитку у каждой на макушке. Е. Шевелева Недаром, видно, известный ученый и писатель Жан Анри Фабр сказал как-то: «Архитектура Лувра менее содержательна, чем раковина улитки». О биологии рапан можно прочитать в книге автора «Крым. Рассказы о растениях и животных» (Симферополь. Бизнес-Информ, 1996), а сейчас вернемся к гребневикам, борьба с которыми будет крайне сложна, если вообще возможна. Пока еще ничего не продумано, ничего не придумано и ничего не предпринимается. Размножаются эти непрошеные «гости» с большой скоростью, и плотность их может достигать 250 экземпляров на 1 м3 воды. Это очень много, особенно если учесть их прожорливость. Так как гребневики хо/юдолюбы, то в летнее время они опускаются вглубь где вода попрохладнее, а зимой поднимаются в верхние слои воды, соответственно выедая и на этих глубинах всю мелкую живность. Охотятся не совсем обычным, как бы пассивным способом. У них по бокам тела есть пара длинных щупалец покрытых клейкими коллобластами, к которым накрепко приклеивается все съедобное, встретившееся гребневикам при передвижении их с места на место. Собранное «добро» направляется щупальцами к ротовому отверстию, потом в глотку. Передвигаются они при помощи этих же щупалец, которыми подлавливается добыча. Размеры гребневиков невелики, в длину без щупалец 5-7 мм. Тельце яйцевидной формы, студенистое, как у медуз. На концевой части тела расположен статоцист -орган чувства равновесия, помогающий им сохранять вертикальное положение и двигаться ротовым концом тела вперед. Стрекательных клеток, как у медуз, нет, по характеру размножения -гермафродиты. Всего известно около

Отмыкала ларец железный, Вынимала подарок слезный -С крупным жемчугом перстенок. М. Цветаева Джень-джу – это китайское название жемчуга. У татар он «зень-джу», у арабов «зень-чуп>, у греков – «маргаритес», у немцев – «перл». В церковно-славянских книгах жемчуг назван «бисером». Евангельское выражение «Не мечите бисер пред свиньями» означает тщетность убеждения недостойных, от которых не приходится ждать ни понимания, ни благодарности. Среди ловцов жемчуга его за округлость попросту называют «рыбий глаз». В Черном море жемчуг встретить можно в раковинах мидий и устриц. Прибрежные жители добывали этих моллюсков, особенно мидий, на еду со времен незапамятных. Находили створки этих моллюсков, как уже говорилось, в больших кучах на берегах морей и океанов, и по времени возникновения археологи приурочивают их к каменному веку. Надо полагать, что с жемчугом люди познакомились именно с этого времени, так как, конечно же, находили изредка мелкие жемчужинки внутри раковин. Образуется жемчуг и внутри пресноводных пластинчатожаберных моллюсков. Добывали его, в основном, на северных реках и на Амуре. Называли округлый крупный жемчуг «бурмитским» или «скатным». Морской жемчуг «кафский» или «кафийский» купцы привозили на Русь из древней Кафы, по нынешнему Феодосии. Этот город был когда-то крупнейшим торговым центром, и в начале XVI в. купцы в массе отправля-лись к Черному морю за «кафимскими зернами». В Новгородской торговой книге этим покупателям наказывалось: «А купите жемчуг весь белый, чистый, а желтого никак не купите, на Руси его никто не купит». С давних времен определение «жемчужный» означало на Руси либо высшую степень нравственности человека, либо характеристику каких-то особо добротных предметов. В Памятнике древнерусской литературы XII в. – «Слове о полку Игореве» говорится: «Един же изрони жемчужну душу из храбра тела чрез злато ожерелье». Другими словами: кто-то потерял свою чистейшую жемчужную душу из-за золотого ожерелья. Предметом торговли в Кафе был привозимый с аравийского побережья Персидского залива и Индии жемчуг. Тот жемчуг, который образуется в черноморских мидиях и устрицах, предметом торговли не был. Не тот размер, не те товарные качества. Диаметр 1,5-4 мм от силы, цвет не популярный, розоватый и голубой, а серый, зеленоватый или грязно-сиреневый, да и по форме он неправильный, угловатенький. В каждой из раковин мидии находили одну, редко 2-3 жемчужинки, но случались и исключения. На борту затонувшего возле Феодосии судна некто М. Коваленко нашел мидию, внутри которой было 133 жемчужинки, каждая весом от 50 до 70 мг, но это. повторяем, редкость, зачастую в раковинах вообше нет жемчужинок. Ценность жемчужин возрастает с увеличением их веса и размера. В продаже обычен жемчуг от 8 до 9 мм в диаметре. Более крупные оцениваются очень дорого и даже получают собственные имена. Так, жемчужина «Звезда запада» весом 10 г была оценена в 14 ООО фунтов стерлингов. «Жемчужина мира», которая хранится в Лондоне, весит 90 г. Самая крупная в мире «Жемчужина Аллаха» была найдена в гигантском тропическом моллюске тридакне. Когда человек впервые задумался о причинах возникновения жемчужных зерен в раковинах, сразу же появилась масса изустно передаваемых из поколения в поколение мифов, легенд, догадок. Человеческая фантазия изобрела более десятка теоретических обоснований зарождения этих зерен, и мы кратко упомянем о четырех из них, наиболее красивых и поэтичных. Ловцы жемчуга в Красном море полагали, что жемчужины -дети Луны. Именно в полнолуние свет определенной звезды достигает морского дна, попадает в «раковинные уста». Раковина впитывает в себя драгоценные лучи, из которых и образуются жемчужины. В полнолуние ловцы имели обыкновение показывать добытый жемчуг звездам и Луне – их матери. По индийской версии в возникновении жемчужин повинны звезды. Вернее, одна из них – звезда Свати. На ее восходе над морем тихо и бесшумно идет таинственный дождь, а навстречу ему, приоткрыв раковины, из сокровенных глубин моря, поднимаются моллюски. Каждая ждет, каждая надеется, но только в единицах остается голубоватый отсвет звездных дождинок. Сподобившиеся медленно и удовлетворенно опускаются на дно, и в их лоне начинают расти драгоценные зерна. Одним словом, по этим двум первым версиям жемчуг рождается, как говорят французы, a la belle e’toile, то есть «под прекрасной звездой». Третья версия: жемчуг – это утренняя роса, зас

- Какие же это плоды морские, си-речь черепокожие?.. Видал ты их, касатик? Отведывал? Какие на вкус-то? – Морскими плодами, матушка, раковины зовутся, пауки морские да раки—* П. И. Мельников-Печерский Наверное, сейчас почти невозможно найти человека, который бы пробовал в Крыму местных устриц. А если такой человек все же сыщется, то его можно рассматривать как очередную прибрежную диковинку. А ведь устрицы на столах у крымчан были и довольно с давних времен. В «Первом уставе Кафы», относящемся к 1290 г., приводятся сведения о том, что население Крыма, кроме рыбы, ловило и устриц. По-настоящему промышленный лов их начался значительно позже. До революции, например, устричный завод в Севастополе давал в год более двух миллионов моллюсков. В целом по России, в конце XIX в. ежегодный промысел устриц достигал 10 миллионов штук. Отправляли их не только к царскому столу, но и в супердорогие рестораны Парижа, Ниццы, Лондона, Рима. В Париже и в наше время продавцы «фрюи де мер» (устриц) предлагают их покупателям с красиво оформленных, обложенных льдом прилавочков или с лотков, прямо на улицах. Французы за год съедают живьем более миллиарда устриц. Разводить устриц в искусственных условиях человек начал с того времени, когда подметил обеднение моря этим ценным моллюском. Аристотель в своих записках упоминал о разведе-
Устрица с незапамятных времен услала гурманов. нии устриц в IV в. до н. э. как о деле вполне обычном и даже будничном. Как это делалось, неизвестно, а вот сложная российская методика выглядела в недалеком прошлом примерно так: сначала надо было наловить маленьких устрят, размером с булавочную головку. Для этого на морском мелководье раскладывали черепицу, обмазанную известкой в смеси с песком. Когда малютки-устрицы оседали на черепицы, известь осторожно скребками счищали вместе с устрицами и помешали в питомник (яшики на ножках, залитые морской водой). Подросших устриц вновь переселяли, но на этот раз в устричные «парки». Так назывались огражденные морские отмели. Два года устрицы подрастали в этих парках, однако, для еды они еще не годились ни по вкусу, ни по размерам. Товарные устрицы должны были быть не менее 7 см в длину. Дорастали устрицы на подводных фермах, которые устраивались в особых прудах, залитых морской водой. Здесь их выдерживали еще 2-3 года, после чего они поступали в продажу. Перед этим им придавали надлежащий товарный вид. Помещали устриц в бассейны с проточной водой, которая смывала с них ил и грязь. Потом вылавливали, еше раз вручную чистили, сортировали, паковали и, наконец-то, они попадали к потребителям. Вот такая сложная, трудоемкая волокита с частыми переселениями в течение ряда лет. Издавна разводили устриц в Японии, Корее, Америке, в странах Европы. Французы едят их преимущественно сырыми. Американцы любят консервированные, а чилийцы – приготовленные на пару. Вообще надо сказать, что в питании человека двустворчатые моллюски издавна, начиная с каменного века. Во всяком случае, вкус некоторых из них (гребешка, мидий, устриц) был уже тогда оценен по достоинству. Упоминание о промысле устриц находят в трудах Плиния, жившего за 150 лет до начала нашего летоисчисления. Древнейшие кучи раковин, обнаруженные археологами на берегах Дальнего Востока, имели в длину 150 м и высоту более 2 м. Высоко котировались устрицы в Древней Греции и Риме, причем римляне ценили особо вкусные лукринские устрицы. В. Марциал пишет: Если обедом меня, не подачкой, как прежде, прельщаешь, Что ж не такой же обед мне подают, как тебе? Устриц себе ты берешь, упитанных в водах Лукрина, Я же ракушки сосу, рот обрезая себе; Ты шампиньоны жуешь, а я свинухом угощаюсь, С камбалой возишься ты, я же лешами давлюсь… Римляне ели не только свежих устриц, но и помешали их в рассол. Одна из устриц, словами того же поэта, заявляет о себе: «Я появилась … напившись воды из Лукрина, и благородного жажду рассола сейчас». Надо думать, что в Древнем Риме устриц временами было так много, что ими кормили и рабов. В одном из стихотворений поэт, обращаясь к хозяину пира, упрекал его: «Нечего потчевать гостей устрицами… вволю которых может наесться и раб». Упоминаются устрицы и в древнекитайской и японской литературе, а вот в России с ними познакомились намного позже. В. И. Даль называл устриц «устерсами» и определял их в своем Словаре так: «Снедный черепокожий слизень». Под черепокожими подразумевались

Актиния «цветок» морской, «Цветок» океанический. И венчик у нее не прост, Он у нее магический. Всех непременно зав/мечет И тут же, походя, сожрет. В природе можно наблюдать множество случаев взаимовыгодного сожительства различных животных, но, пожалуй, самый интересный и удивительный альянс тот, который существует между раками-отшельниками, крабами и актиниями. Сначала о раке-отшельнике диогене, который, как оказалось, не такой уж строгий отшельник. Этот тезка знаменитого греческого философа после вселения в Черное море непрошеной гостьи рапаны оказался в выигрыше. Свое вкусное, голое брюшко он прятал раньше в недоступные для прожорливых врагов твердые раковины моллюсков нассы и трохуса. Ну и вырастал, в соответствии с небольшими размерами раковинок, маленьким. После расселения рапаны диоген быстренько сориентировался и стал занимать ее крупные пустые раковины. В новом, с большим метражом жилье, диоген располагается вольготно и с комфортом. Казалось бы, все хорошо, но предприимчивый «квартиросъемщик» жаждет не только покоя, но и гарантий неприкосновенности. Он пускается на поиски и вскоре находит то, что ему нужно -актинию. Осторожно снимает ее клешней с прежнего местообитания и садит на свою раковину. Вот теперь все на своих местах и все при деле. Если вытащить ди-огена из его убежища с сожительницей наверху и предложить ему широкий выбор новых пустых раковин, но без актиний, то он неизменно залезет в свою прежнюю раковину с актинией. Если завязать устье этой раковины тряпочкой, то диоген поселится в новой и сейчас же начнет работу по перебазированию актинии на этот «домик». Случается, что актиния не насаживается на новую раковину то ли потому, что она ей не нравится, то ли по какой-либо другой причине, тогда рак-отшельник в величайшем беспокойстве и спешке будет менять раковины до тех пор, пока привередливая сожительница не выберет раковину и не согласится на переселение. Выгоды от такого сожительства
Неразлучная парочка – рак-отшельник и актиния (сверху). Внизу балянусы. взаимны. Стрекательные клетки актинии защищают диогена от врагов, а для актинии – он бесплатный транспорт, да и во время кормежки ей достается кое-что из рачьего рациона. И наоборот, какие-то крохи перепадают раку во время трапезы актинии. Вот такая полюбовная «сделка». Больше того, ученые выяснили, что наиболее успешно размножаются актинии, располагающиеся на житье поверх раковин морских моллюсков. Возможно, моллюски и раки в том числе, выделяют какие-то вещества, которые способствуют размножению актиний. Нередко в море можно встретить раков-отшельников, у которых актиния посажена «хозяином» не на раковину, а на правую боевую клешню, ту самую, которая запирает «дверь» в «дом». Это, надо полагать, для пущей безопасности. Есть в природе и светящиеся актинии, и если такая сидит на клешне, рак передвигается по дну с «фонарем» в «руке». Похожий обоюдовыгодный «тандем» удалось наблюдать также у крабов с актиниями. По сравнению с отшельником, вселившимся в раковину рапаны, крабы, конечно, более уязвимы, несмотря на их панцирские «доспехи», и тут уж актиния -первейшая зашита и оборона. Однако неправильно было бы думать, что крабы без актиний беспомощны и без конца подвергаются всяческим нападениям и опасностям. Крабы такие «персоны», что постоять за себя умеют. Панцири у них крепкие, шиповатые, клешни цепкие, сильные, глаза всегда настороже, да и камуфляжная «одежка» тоже работает на крабью безопасность. Все примерно складывается у них так, как об этом написала Т. Жукова: Круглый панцирь сбит добротно, В глазках – злобные огня, По бокам прижались плотно Две тяжелые клешни. Дно морское травы лижут, Зорок хищник в тишине: Что удобней, что поближе -Все очутится в клешне. Камуфляжная «форма одежды» и клешни – не единственное, что может спасти крабов от врагов. Есть прелюбопытные пан-циреносиы, которые пускаются буквально, с точки зрения человека, на различные хитрости, лишь бы обезопасить себя. Вернитесь, читатель к очерку «Парикмахер» и К°» и еше раз убедитесь в том, что «полна чудес могучая природа». Прочтешь о таких «многомудрых» крабах и невольно подумаешь, а может, они что-то соображают, сознательно это делают? А действительно, что сказали бы вы, читатель, живи вы во времена, отдаленные от нас на несколько сотен лет, если бы увидели только что выл

Мелкой трупоелки – нассы В море великая масса. И чем больше подобных жителей, Тем чище морские обители. Пираньи – пресноводные хищные рыбы Южной Америки издавна наводили ужас на человека. При большом скоплении они способны за считанные минуты оставить от живой овцы, к примеру, начисто обглоданный скелет. У индейцев гуронов пираньи служат могильщиками. По обычаю, гуроны хоронят не тело, а скелет умершего, который «подготавливают» к погребению пираньи. Родственники умершего опускают тело в сетке в воду, а через день извлекают из нее чистенький скелет. Лавры этих речных гиен не дают покоя нашему маленькому черноморскому моллюску нассе. Тянется, бедная, пыжится и во многом преуспевает. Моллюски – это беспозвоночные животные, характеризующиеся одетым в мантию телом, способным выделять вещества для построения раковины. В Мировом океане моллюсков великое множество видов и великое разнообразие размеров: от нашей малышки нассы с размером раковинки 2,8 мм и весом 2 г, до живущей у берегов Сицилии огромной пинны с длиной раковины более полуметра. А уж о таком моллюске, как тридакна, и говорить нечего. Вес 250 кг при длине раковины 1,5 м. А. О. Ковалевский с женой, работая на берегу Средиземного моря, купали в створке раковины тридакны свою дочь, а католическая церковь издавна использовала эти створки для купелей во время крешения младенцев.
Хищные наклонности нассы обра тнопропорциональны ее величине. Характер питания у моллюсков разный, но основная масса их – фильтраторы. Они профильтровывают сквозь себя воду, вылавливая попутно из нее все необходимое им для питания. По сути, вся прибрежная вода проходит через эти биологические фильтры. За сутки такой очищенной морской воды набирается в обшей сложности 260 кубических километров, а на дно за это же время оседает 300 ООО тонн переработанной ими взвеси. Есть моллюски, питающиеся различными микроскопическими обрастаниями и водорослями на поверхности подводных предметов и скал – риссоа, пателла, литорина. Есть моллюски хищники и трупоеды, а есть и такие, которые не прочь заморить червячка по-разному, как обстоятельства позволят. Насса как раз из хищников и трупоедов. Так что одна из заслуг этих моллюсков – чистое морское дно. Обоняние у насс великолепное. Стоит учуять одной из них раненую или больную рыбку, как за ней, по следу сразу же бросятся все остальные и съедят увечную. А если уж трупный запах распознают, удержу нассам и вовсе нет, «сбегутся» со всех окрестностей. Происходит при этом примерно следующее: учуяв добычу, моллюск выползает из фунта, вытягивает сифон с органом обоняния вверх и как бы нюхает воду. Точно установив «адрес» запаха, ползет к нему целеустремленно, хотя и с небольшой скоростью, равной 2-3 мм в секунду. Подобравшись вплотную, насса выдвигает розовый хоботок с отверстием на конце. Этим хоботком она шарит в разных направлениях, нащупывая самое уязвимое место и проделывает им небольшую дырочку в живой жертве или трупе. Хоботок этот у нассы такой, что может продырявить не только кожу какой-либо рыбы, но и стенки некоторых тонкостворчатых моллюсков. По этому впившемуся хоботку сразу же начинается перекачка пиши в тело хищницы. В результате от рыбки остается голый скелет. Прямо какая-то мелкотравчатая морская гиена. Как тут не вспомнить о диких племенах людей, которые очень своеобразно казнили своих преступников. Привязывали их к шестам, шесты опускали в воду, втыкали в дно на мелком месте и наблюдали, как рыбы-палачи пираньи обгладывали им ноги и нижнюю часть туловища. Нассы вполне могли бы заменить этих рыб, но времени для исполнения «приговора» понадобилось бы им побольше. Особенно ярко проявляются кровожадные наклонности нассы при содержании ее в аквариумах совместно с другими обитателями моря. Интересный случай описывает Е. М. Еремеева в своей книге «Черное море». У нее в одном из аквариумов жили раки-отшельники диогены. К ним она подселила нассу. Сначала диогены очень заинтересовались новопоселенкой, собрались вокруг, всячески ее разглядывали, совали ей клешни в раковину, переворачивали с боку на бок, но видя ее индифферентность к этим манипуляциям, потеряли к ней всякий интерес и занялись своими сугубо рачьими делами. Все до поры до времени шло хорошо, так как и диогены, и насса в изобилии получали еду, но вот Еремеевой понадобилось съездить в командировку. Снабдив всех в аквариуме едой впрок, она уехала
. Когда же возвратилась, от диогенов остались одни клешни и пустые раковинки, а насса живая, сытая и очень довольная скромно сидела в углу аквариума. Как этой двуграммовой особе удалось слопать далеко не беспомощных диогенов, уму непостижимо. Ведь характер у диогенов далеко не ангельский, а довольно бурный и драчливый. Часто часами дерутся между собой, стараясь вытащить друг друга из раковин или обломать противнику клешни. И вот при такой-то боевитости диогены позволили себя сожрать. Может, их подвела излишняя самоуверенность и надежда на несокрушимость своих раковин? Бывает и так, что насса устраивается на жительство на крабе или на молоденькой мидии. Туг уж она держится по-рыцарски и никаких выпадов против «домохозяев» себе не позволяет. На морском дне насса живет в илистых или песчаных (преимущественно) грунтах, выставив наверх свою охотничью снасть сифон. Глубже 40 м обычно не идет, на более мелких местах селится охотно. Штормы и волнения нассам не страшны. Сами в фунте, а сифончики в критические моменты можно втянуть внутрь. Другой черноморский моллюск – риссоа решил штормовую проблему очень любопытным образом. Во время сильного прибоя сбить его с водорослей трудно. Он выпускает нить из слизи и повисает на ней, как паук на паутине, когда он падает с высоты вниз. Когда риссоа надо подняться, он частично эту слизистую нить заглатывает, подтягивается и вновь крепится к водоросли, если его все-таки сбило прибоем. Размножаются нассы начиная с января и до сентября. Развитие икры продолжается в течение месяца при низких температурах, а при более высоких (22-24°) этот срок сокращается до 10 дней. Плодовитость у различных видов сравнительно небольшая – от 25 до 60 икринок, заключенных в плотную прозрачную оболочку. Кладки нассы можно встретить на водорослях, камнях, раковинах моллюсков, на крабах, на днищах кораблей. Кстати, о кораблях. Насса из того племени, что излавна докучает человеку и скапливается на кораблях по нескольку сотен тонн. Как же при этом судну не снизить скорость и маневренность? Напомним читателю один исторический факт. В Адриатике два английских крейсера «Лармут» и «Бристоль» встретились с вражескими австрийскими кораблями. Флагман «Лармут» передал «Бристолю» приказ: «Незамедлительно следуйте за мной!». «Бристоль» подошел только через 20 минут. По окончании боя капитана «Бристоля» вызвали на флагман, обозвали его крейсер «черепахой» и пригрозили военным судом за невыполнение приказа. «Что скажете?» – спросил капитан флагмана. «Сказать мне нечего, – ответил капитан «Бристоля», – а вот показать кое-что могу. Прикажите осмотреть дно моего корабля. Это мое оправдание». Осмотрели и обнаружили на днише столько пассажиров-моллюсков, что развить крейсерскую скорость «Бристоль» никак не мог. Под коней упомянем о том, что нассу люди издавна использовали в качестве украшения. При раскопках стоянок человека каменного века в Германии и на Украине были найдены просверленные раковинки моллюсков. Много было среди них и раковин нассы. На Тихоокеанских островах раковины нассы заменяли деньги. Нанизанные на шнуры они назывались «пела». Шнуры эти иногда достигали многометровой длины. Имен у нассы несколько: верша, ковадия, баран, улитка, тритья. Число видов в Мировом океане 50 ООО, в Черном море -насса сетчатая и неретическая.

Тунпы — кочуюшне рыбы, некоторые ихтиологи считают, что они путешествуют по всему свету. Ж.-И. Кусто Есть такая русская пословица: «Наша горница с Богом не спорится». Это можно понимать и так, что в горнице такая же температура, как и снаружи, во дворе. То же самое можно сказать о лягушках, змеях, ящерицах, жабах и рыбах. Температура их тела такая же, как и температура окружающей среды. У этого правила, есть исключения. И к исключениям этим прямое отношение имеют из чужеземных – серо-голубая акула и гость Черного моря – тунец. Впрочем, он может быть, и не гость. Некоторые из ихтиологов склоняются к мысли, что он в нашем море не только нагуливается, но и нерестится. Развива-ющаяся икра тунцов была найдена как-то у берегов Крыма профессором В. Водяницким. Теперь о загадочном теплообменнике «на борту», благодаря которому тунец способен регулировать температуру своего тела. Проделали опыт: вмонтировали в мышцы тунца приборчик, регистрирующий температуру, и выпустили в бассейн с температурой воды 14°, затем охладили воду до 10°, ожидая что температура тела тунца тоже понизится. Не тут-то было. Она стойко держалась на уровне 24°. И при 14°, и при 10°. Проверяли это неоднократно, но тунец был верен себе – 24° и никаких отклонений! Следовательно, тунец способен активно регулировать температуру своего тела при помощи какого-то теплообменника. Странно, что, имея «на борту» подобный «прибор», тунцы все же не хотят зимовать у нас. Ведь зимой вода в Черном море сравнительно теплая, как раз те 9-10°, которые и были в бассейне, а если тунцы у нас не зимуют, а уходят в более теплое Средиземное море, то зачем им этот теплообменник. Хотя, возможно, средиземноморские зимние температуры им тоже кажутся низкими. Более высокие, стабильные температуры тела дают тунцу некоторые преимущества в чисто физиологическом плане. У него более активно идут процессы пищеварения и обмена вешеств, быстрее передаются нервные импульсы, интенсивнее сокращаются мышечные волокна и, может быть, именно поэтому тунцам доступны скорости, превышающие 80 км в час. Однако рыба-меч, не имея никаких теплообменников, плавает быстрее, чем тунец – со скоростью, доходящей до 140 км/час. Так что не совсем все ясно с этими крупномерными хишниками-тунцами. Длина их тела чаше всего колеблется от 1 до 3 м. Вес у крупных доходит до полутонны. Тело покрыто чешуей с жестким нагрудным панцирем в области грудных плавников. Последних много – 11: спинной, анальный и 9 дополнительных маленьких. Во время волнообразного движения хвостовой части тела плавники убираются в углубления на теле. Это уменьшает сопротивление воды, увеличивает обтекаемость его торпедообразного тела, гасит вихревые потоки воды, и в результате тунец выигрывает в скорости. Что касается хвоста, то он у многих рыб, в том числе и у тунца, не только движитель, но и рулевой, обеспечивающий и скорость плавания, и высокую маневренность… Г. Мел вилл, автор всемирно известного «Моби Дика», так воздает должное хвосту морских обитателей: «Другие поэты щебечут хвалы кроткому оку антилопы или прекрасному оперению вечно порхающей птички: не столь возвышенный, я воспеваю хвост». Характерно, что, набрав большую скорость, тунец способен проплыть 9000 км, покрывая за сутки почти 1000 км. Всего несколько недель потребуется тунцу, чтобы переплыть из океана в океан, из полушария в полушарие. Этот рекорд достоин быть отмеченным в рыбьей «Книге Гиннесса», и такое не под силу даже меч-рыбе, которая плавает быстрее, но выдерживает высокий темп только на коротких дистанциях. Половозрелыми тунцы становятся на третий год. Нерестятся с мая по июль. Икра плавающая, круглая по форме, и ее на поверхности моря бывает в отдельные годы много. Увидел рыб при белом лунном свете, увидел реку беспокойных жизней; икра была разброшена повсюду и смешивалась с пузырьками пены. П. Неруда Мясо у меч-рыбы вкусное. Ловят ее в тропиках особыми сетями – плавными ярусами. Кое-где бьют острогой, а спортсмены ловят на спиннинг. Страстным поклонником последнего способа был Э. Хемингуэй, которому случалось ловить меч-рыбу на спиннинг. Однако обилие икринок никак не гарантирует многочисленность рыбьего потомства. До личиночной стадии доживают немногие. Охотников на рыбью икру в море надо бы больше, да некуда. Она попросту съедается. Хорошо сказал кто-то из ихтиологов: «У каждой икринки не больше шансов уцелеть и превратиться во взрослую рыбу, чем… у лотерейного билета -принести главный выигрыш». И все-таки пусть ничтожн

.. .Луфари… как волки налетели на стайку беззащитных барабулек*.. Как они охотятся я видела, и зрелище это не для слабонервных людей. О. Хлудова Начнем этот очерк с цитаты: «Хищник… ждет, когда послышатся неверные «шаги» рыбки больной. Стоит рыбке «захромать» хоть на один плавничок, – щука тут как тут! Как на «Скорой помощи» прикатит!.. Прикатит – и хап рыбью болезнь. .. вместе с рыбкой». Действительно, многие из хищных рыб поедают в основном больных, ослабленных или раненых, способствуя естественному отбору и тем самым совершенствуя, оздоравливая рыбий род. Луфарям такого рода сентиментально-экологические прикидки с дальним прицелом совершенно не свойственны. Луфарь самый яростный, диковинный в своей свирепости хищник Черного моря. На своем пути он уничтожает всех: хамсу, ставриду, сардину/скумбрию, окуней, ласточек, горбылей, сарганов… Одним словом, всех живых подряд, не справляясь о состоянии их здоровья. Если наскочит на стаю или косяк, беды не избежать. Подметили это люди давно, а может быть, и не подметили, если бы после луфариных пиршеств не плавала поверх воды масса раненых, искалеченных, перекушенных пополам рыб.
Корсары морских просторов – неистовые луфари. Ах, много места в море, И много в нем воды, Но в нем не меньше горя, Не меньше и беды. Б. Заходер В книге Э. Р. Ричиути «Опасные обитатели моря» автор пишет, что луфари преследуют добычу с такой целеустремленностью, что иногда, загоняя стаю, в ужасе выбрасывающуюся на берег, сами выскакивают из воды вслед за нею. Дж. Браун Гуль в последней четверти XIX в. опубликовал статью, в которой утверждал, что луфарям свойственна не инстинктивная неуемная жадность, а сознательная, осмысленная. Это, конечно, вряд ли. Однако некоторые в подобных утверждениях пошли еше дальше. Издаваемый Массачусетским Одюбоновским обществом журнал «Человек и природа» предложил вниманию публики статью, в которой утверждалось, что «стая голодных луфа-рей способна заживо съесть пловца, оставив от него один скелет». Ричиути, перечитавший массу литературы о луфарях и зашишая их, пишет, что они отнюдь не людоеды и что случаи нападения луфарей на купающихся нигде отмечены не были. Охотятся луфари и в толще воды, и на ее поверхности. Наиболее активно – по утрам и вечерам. Впрочем, в этом они не оригинальны. По наблюдениям Ж.-И. Кусто, очень многие хищники предпочитают кормиться именно в это время суток. Вот только относятся к своим жертвам по-разному. Некоторые в промежутках между кормежками мирно плавают рядом с теми, кем они насытятся завтра, а луфари и, насытившись, могут сечь и калечить рыбу. Наблюдали, как они, даже объевшиеся, выплевывали изо рта добычу и хватали оставшихся. Могут так же наполовину уничтожив одну стаю, бросить ее и устремиться за другой. В Черном море исчезновение скумбрии начиная с 1967 г. связывали именно с массовым нашествием луфарей из Средиземного моря. До этого времени Черное море если уж не изобиловало скумбрией, то во всяком случае ее было много, и ее ловили даже на «самодур», а потом вдруг как отрезало. Уловы самих луфарей с 1966 по 1969 г. занимали одно из первых мест. Английские рыбаки считали, что исчезновение макрели (скумбрии) у берегов Альбиона, примерно в то же время, что и у нас, тоже было связано с обилием луфарей в их водах. Ученые Санди-Хунской морской лаборатории Национальной службы морского рыболовства Америки наблюдали в огромном аквариуме за охотой луфарей и все засняли на пленку. Выяснили, что при нападении косяк хищников распадается, охватывает жертвы с флангов, расчленяя стаю на части. Каждый хищник догоняет рыбу, не спуская с нее глаз. Оказавшись примерно на расстоянии трети метра от рыбки, луфарь опускает нижнюю челюсть, поднимает голову и, оттопырив жаберные крышки, бросается на жертву. В ту же долю секунды, еше не успев проглотить и не захлопнув пасть, луфарь хватал следующую рыбу. Пожирает он свою добычу с такой быстротой, что проследить этот процесс поэтапно трудно. Замечено так же, что каждый луфарь отрывает от добычи (если она достаточно крупная) один или два куска, или откусывает хвост или голову, бросая остальное плавать на месте побоиша. Вот почему после массовых луфариных бесчинств на берег и пляжи волны выбрасывают перекушенных, искалеченных рыб, наряду с хвостами и головами. Не удивительно, что именно за это луфаря прозвали «мясорубкой». При высокой организованности стайной охоты можно было бы ожи
дать у луфарей какой-то сообразительности при охоте на них самих. Однако тут они не на высоте. Глуповаты А. Загорянекий, автор книги «Тайны подводного мира», пишет, что, встретив луфаря, убить его из подводного ружья проше простого. Он никак не может сообразить, что лучше всего удрать. Начинает суетиться на месте, подставляя под выстрел то один бок, то другой. Так же пассивно беспомощны они и в том случае, если косяк луфарей берут в охват и загоняют дельфи ны. Выстроившись в полукруг, дельфины спокойно кормятся кровожадными морскими корсарами – луфарями. Совсем по-другому ведет себя луфарь, попавшись на крючок. Тут уж он выкладывается сполна. Бьется, отчаянно сопротивляется, пытаясь уйти, и требуются немалые усилия и время, чтобы он оказался в лодке. Случается, что борьба с крупным луфарем длится часами. Рыбакам надо иметь ввиду, что перекусить самую толстую леску луфарю ничего не стоит, поэтому поводки должны быть стальными. Выглядит этот суперхишник так: тело сильное, по форме торпедообразное. Спинных плавников два, один из них колючий и укладывается в бороздку на спине. Второй – мягкий, анальный плавник с колючкой-шипом. Спина зеленовато-синяя или темно-серая с синим оттенком. Брюхо белое. Длина – 1-1,1 м, вес доходит до 20 кг. Глаза отменные, очень зоркие. Съедобное от несъедобного отличают безошибочно, не то что акулы с чайниками и чемоданами в желудках. У луфарей в желудках всегда находили только рыбу. Рот у них большой, острейшие зубы на челюстях в один ряд. Половая зрелость в 1-2 года. Нерестятся с лета и до начала осени в открытых участках моря. Икра плавающая. В особо плодовитые годы икру луфарей можно было найти даже в прибрежных зарослях цистозиры. Молодежь хищничает чуть ли не с «пеленок». Вось-ми-десятисантиметровые луфарята уже гоняются за креветками и рыбьими мальками. Зимуют луфари в Мраморном море. Нерестятся якобы только в Гвинейском заливе. Откармливаются у нас, в Черном море. В семействе луфаревых всего один род и один вид. И хорошо, что один, а то бы не сдобровать черноморской ихтиофауне. Мясо самого луфаря вкусное. Оно высоко ценится на мировом рынке, и луфарь у европейцев является объектом и промышленного, и спортивного рыболовства. Называли луфаря в разных странах по-разному. В Болгарии -лефер, в Турции – луфер, в Италии – баллерино. Итальянцы, наверное, отдали должное луфариным прыжкам над водой в то время, когда они гонят добычу. Потому и баллерино

Всякий, кто отрешится от предубеждения против змей и узнает ужа поближе, непременно назовет его привлекательным животным. А. М. Никольский В2000 г. в Киеве издана книга Е. Ф. Инюкова и Л. И. Митина «Опасное Черное море». В ней приведен целый ряд сведений о том, что в Черном море живет якобы какой-то таинственный 20-30-метровый змей. Чем не крымская Несси?! В книге перечислены пофамильно все, кто видел змея, причем эти очевидцы не «болтуны какие-то, а вполне уважаемые в Крыму люди: газетный корреспондент, работник Феодосийского горсовета, рыбинспектор, геолог и др. Встречали змея чаше всего в районе Карадага. Упоминается он и в старой татарской легенде «Чершамбе». В 1921 г. о нем писала одна из Феодосийских газет, и в то время даже отправили роту красноармейцев для поимки этого чудовиша и опять-таки вблизи Карадага. Морской змей упоминается также в трудах Аристотеля, Сенеки, Плиния, Еврипида. Что это – быль, сказка, легенда?! Не будем гадать, отрицать, утверждать. Есть очевидцы, есть приблизительные описания, но доказательств никаких. Нужны поисковые научные экспедиции, съемки, фотографии, нужен сам змей или хотя бы фрагменты его тела, кожи, скелета. Подождем. Пока же давайте познакомимся с единственным реально существующим в Черном море «змеем» – водяным ужом. Этот «змей» изучен давно и досконально: от кончика хвоста до ноздрей, да и встретить его иногда можно не только на Кара-даге, но и на всем прибрежье моря. Для человека он совершенно неопасен, не кусается, не ядовит. Единственная его защита -неприятный запах кожных выделений. И. А. Бунин как-то отметил явную несообразность у Максима Горького. В его «Песне о соколе» неядовитый уж насмерть ужалил сокола, и сокол погиб. Это одна неувязка, не говоря о другой: как мог сокол -великолепный хищник и летун, позволить «ужалить» себя ужу? Язычок, который неправильно называют «жалом», у змей не что иное, как орган обоняния. Змеи им как бы берут пробы воздуха. Прижимая язычок к нёбу, к особой слизистой обонятельной ямке (якобсонову органу), змеи различают разные запахи и запах добычи в том числе. Ушей и слуха змеи нацело лишены. Зрение тоже не так чтобы острое, да и видят они только движущуюся добычу. Так что единственная надежда на обоняние и осязание. Жертв своих – мелких рыбок, головастиков, ящериц, лягушек, тритонов – ужи не душат, а хватают пастью и постепенно заглатывают, причем, если добыча крупная, на это уходит несколько часов. Челюсти ужа соединены очень подвижно, они сильно растягиваются, увеличивая широту рта, и уж как бы напяливает пасть на пойманное животное. Зрелище малоприятное, подчас возбуждающее острую жалость, особенно к милым зол ото гл азы м квакшам. Будучи схваченными, они кричат очень жалобно, и крик этот немного напоминает блеяние кем-то мучимого овечьего дитяти. На самих водных ужей охотятся очень многие хищные птицы, особенно часто орел-змееяд, ежи, кабаны, барсуки, и случается это чаще всего, когда ужи выползают на берег для спаривания, кладки яиц или в то время, когда они уходят на зимовку. В случае, если ужа преследует человек, он может притвориться и, очень искусно, мертвым. Хоть как ты его хватай, бросай: мертвый и мертвый. Писатель-натуралист Н. Сладков пишет, что даже запах у этого притворы появляется как от дохлого. Двигаются ужи изгибая и выпрямляя длинное тело. В плавании им помогают очень подвижные ребра и кожные щитки, края которых препятствуют обратному скольжению, если ужу вздумается выйти из воды и взобраться для обогрева на прибрежные скалы. Шипят ужи, резко выдыхая воздух из легких, и звук этот усиливается шуршанием кожных чешуек на нижней стороне тела. Взгляд у всех змей неприятный, пристальный, немигающий за счет того, что веки у них сросшиеся. Об этом взгляде один из героев рассказа Р. Киплинга «Возвращение Имрея» говорит так: «Я ненавижу змей и боюсь их; ведь стоит только взглянуть в глаза любой змеи, и вы увидите, что она знает все о тайне грехопадения, и даже больше, чем все, и что она полна к нам того презрения, каким был полон дьявол, когда Адама изгнали из рая». По причине сросшихся век все змеи спят с открытыми глазами. Когда линяют, линяют у них и глаза. Выползая из старой шкурки, ужи оставляют ее где-либо в скалах или на берегу. Раньше люди, находя шкурку, считали, что змеи бессмертны и потому периодически меняют кожу. Называется сброшенная шкурка «выползок», а в старых русских книгах «змееви-на», или «выползина». Выползиной она называется и в словаре В. И. Даля. В связи с эти